Слепая любовь

Сергей наблюдал, как жена ловко жарит блины. У него никогда так не получалось, сколько ни пробовал: обязательно блин пригорит, прилипнет или порвется. А у Лизы – любо-дорого посмотреть! На двух сковородах сразу печет, да еще успевает начинку в них завернуть, его любимую, с курицей и грибами. Эх, все-таки хорошую он себе жену выбрал: и красавица, и характер покладистый, а уж хозяйка так просто замечательная. Восемь лет уже живут, сынишка на следующий год в школу пойдет. Разное за это время случалось, но в целом ни с его, ни с ее стороны повода для крупных ссор не было. Сергею даже нравилось, что семейная жизнь шла тихо, размеренно, словно по рельсам катилась. А вот Лиза нет-нет, да и жаловалась ему на монотонность и распланированность их жизни. Скучно ей видите ли!

Тут они были непохожи. Лизе подавай что-нибудь новенькое, интересное: всегда в какие-то поездки рвалась, на экскурсии, гостей приглашала. А Сергей на новые знакомства шел с трудом, да и выходные предпочитал проводить дома у телевизора. А когда жена на него за это дулась, говорил: «Радуйся, что я у тебя домосед. Неужели тебе бы хотелось иметь мужа-балагура, который бы за каждой юбкой увивался и дома никогда не бывал?» Понятно, что Лиза этого не желала, и они всегда находили в спорных вопросах «золотую середину». А когда сынишка подрос, жена стала реже настаивать, чтобы Сергей сопровождал их в поездках. Но тут уже Сергей сам стал проявлять инициативу. И хоть ему очень хотелось провести выходной дома, он шел с женой, потому что не желал оставлять ее наедине с незнакомыми мужчинами. Ну и что, что это коллеги по работе или одноклассники, мало ли что у них на уме?! А Лиза у него женщина видная, еще запудрит какой сердцеед мозги? Нет, тут Серега был полновластным собственником и «свое» ни с кем делить не собирался, даже на один день. Поэтому, когда ему никуда не хотелось идти, проявлял даже жесткость, но и жену одну не отпускал. Лиза на него за это сердилась, но характер у нее был отходчивый. Правда, Сергей заметил, что она стала меньше улыбаться, и взгляд как-то потускнел. Но ему она и такой нравилась.

Резкие изменения с женой произошли несколько месяцев назад, когда она в церковь стала ходить. Первый раз он ее с подругой Наташей отпустил туда спокойно. «Ничего страшного, - решил он, - это же все-таки Богослужение». Да тем более Лиза сына взяла с собой, сказала, что там есть для детей воскресная школа. Вернулась она вся сияющая. Сергей давно ее такой не видел: глаза горят, улыбка с лица не сходит, да все ему что-то говорит, говорит. О чем говорила, Сергей не понял, но все это показалось ему странным. Когда Лиза стала выбирать праздничный наряд, чтобы пойти в церковь в следующее воскресенье, он насторожился и решил пойти с ней. Домой он вернулся успокоенным – ничего «подозрительного» в церкви не было. Сначала пели псалмы, потом была проповедь. Сергей не очень вникал в суть, больше по сторонам смотрел, но главное он понял. Говорилось о том, какой должна быть «добродетельная» жена, как надо вести хозяйство, почитать мужа и тому подобное.

В общем, Сергей решил, что плохому в церкви не научат, и уж лучше пусть Лиза туда по выходным ходит, чем неизвестно с кем на природу, да на экскурсии ездит. Хуже не будет. Если уж ей так надо куда-то ходить, то пусть это будет церковь.
А Лиза, и правда, изменилась, как ему сначала показалось, в лучшую сторону. Перестала дурацкие сериалы смотреть, увлеклась чтением. С разговорами к нему не приставала, а то просто проходу не давала: ну поговори со мной, расскажи, как прошел день. А что тут рассказывать постоянно? День как день – на работе всегда одно и то же. А ей подробности подавай!
В общем, Сергей сначала вздохнул с облегчением, как говорится: «чем бы дитя не тешилось». Пусть себе ходит по воскресеньям в церковь, тем более не одна, а с сыном. Зато он в это время мог спокойно отдохнуть.

Но однажды Лиза перед сном прижалась к нему, как котенок, и нежненьким голоском спросила:
- Любимый, ты не станешь возражать, если я буду ходить в больницу больных проведывать?
- Зачем это? – искренне удивился Сергей.
- Понимаешь, там есть такие люди, которых совсем никто не навещает: одинокие или из других городов. Некоторые из них по полгода и больше лежат.
- Ого! А чего это так долго?
- Ну, у кого переломы сложные, у кого другие проблемы. Представляешь, как им одиноко, когда вокруг всех навещают, а они лежат никому ненужные.
- А тебе, значит, нужны стали? – приподнял бровь Сергей.
- Просто жалко их очень. Вот мне повезло, у меня ты есть. Если со мной что случится, я знаю, что ты меня не бросишь одну в больнице.
- Да что ты такое говоришь, типун тебе! - перебил ее Сергей.
- Вот видишь… Да я не часто, всего один раз в неделю, вечером. Ты же не будешь против? - Лиза умоляюще заглянула в глаза мужа.
- Ну ладно, хитрюга, знаешь, что когда ты так просишь, я тебе ни в чем отказать не могу.
Лиза спрятала улыбку, уткнувшись под мышку мужа.

«Вот, разрешил на свою голову», - сокрушался Сергей через пару недель. Он наблюдал, как Лиза по средам прибегала уставшая с работы, быстро кормила их с сыном ужином и, чмокнув в щечку, бежала в больницу. Зато оттуда она возвращалась непременно в приподнятом настроении. Сергею это было не понятно.
- Может, сегодня не пойдешь? – спросил он как-то, глядя на косой дождь за окном.
- Не могу. Меня там ждут, - тихо ответила Лиза и опустила взгляд.
«Вот делать ей нечего, тоже мне «мать Тереза», - бубнил Сергей, когда Лиза ушла. – Ее, видите ли, «там ждут». Интересно кто?»
Мысль о том, что кто-то ждет его жену, надоедливой осенней мухой закружила вокруг Сергея. Сначала он просто возненавидел среды. Затем стал потихоньку расспрашивать жену:
- А ты там в женские палаты ходишь или в мужские тоже? А что ты там делаешь, о чем вы говорите?
- Я и к мужчинам хожу и к женщинам, - отвечала Лиза, - Библию им читаю, молюсь. Но самое главное, в чем они нуждаются, так это просто, чтобы с ними поговорили. Понимаешь?
Если честно, то Сергей ничего не понимал. Зачем ей это надо? Потом его стали мучить сомнения. А что если Лиза по средам вовсе не в больницу ходит, а на рандеву? Вот тут уж он совсем покой потерял. С нетерпением дождался очередной среды. Предупредил по телефону Лизу, что немного задержится на работе. Сказал, чтобы она сынишку к соседке отвела, и шла по делам, а сам притаился в машине за соседним домом.
Только Лиза из подъезда вышла, он за ней. Она в маршрутку – он следом. «Ну все, - думает, - сейчас я ее на чистую воду выведу. Наверняка, на свидание к кому-то едет, а больница так, для прикрытия. Не стал бы нормальный человек в дождь и холод из дома уходить, чужих людей проведывать. Нет, тут не иначе …»
Что «не иначе» Сергей додумывать не стал, и так на душе тошно было. К неописуемой его радости Лиза вышла на остановке возле городской больницы и скрылась за воротами здания.
«Фу, ты. Ну, дурак, в чем свою Лизоньку заподозрил, - корил он себя, возвращаясь домой. – Хорошо еще, что ей свои подозрения не высказал».

Лиза вернулась как всегда сияющая. Сомнения опять холодной змеей заползли Сергею в душу. На этот раз он не выдержал и спросил:
- А скажи-ка мне, женушка, чего это ты всегда из больницы такая радостная возвращаешься? Глянь, прямо сияешь вся, как новый рубль.
Подарив Сергею улыбку, Лиза опустилась ему на коленки.
- Знаешь, мне самой это сначала не понятно было, - сказала она, - а потом поняла: это меня от того радость наполняет, что я сделала что-то полезное для Господа. Понимаешь?
- Угу, - буркнул Сергей и прижал ладонью Лизину голову к своему плечу. Ему очень не хотелось, чтобы она увидела его недоуменный взгляд.

Нет, все-таки что-то здесь было не то. Сергей сначала гнал от себя назойливые мысли, а потом с ними согласился: определенно у его жены роман с кем-то из больницы. Это мог быть, кто угодно: хоть врач, хоть «больной». Она же сама говорила, что некоторые там по полгода лежат. Соответственно по женщинам истосковались. Попадется какой-нибудь шустрик, у которого язык хорошо подвешен… Ой, Лизка, она ж такая легковерная. Не успеет опомниться, как будет ему сочувствовать, сопереживать, а там и влюбиться может. А тот еще чего доброго возьмет, да и увезет ее с собой в другой город, когда его из больницы выпишут…
Ну уж нет, этого Сергей не допустит!

Он смотрел, как жена складывает блинчики в судок.
- Поужинайте без меня, - обратилась она к Сергею, - а я в больницу сбегаю, блинчики отнесу пока тепленькие.
- Блинчики отнесешь? – Сергей процедил сквозь зубы, сжимая под столом кулаки. – Ну иди, беги! Ешь там свои блины, а мне что-то ужинать расхотелось.
Он с грохотом отодвинул табурет и, не обращая внимания на слова жены, вышел из кухни.

В следующую среду Сергей подкарауливал Лизу во дворе больницы. Надо было в этой затянувшейся истории ставить точку. Он решил проследить, в какую палату пойдет жена и «застукать», так сказать, голубков с поличным. Притаившись за углом здания, Сергей притоптывал от холода. Ранняя зима ворвалась в город неожиданно: всю ночь и целый день сыпал мелкий снег, морозец щипал за лицо и руки. Зато как все преобразилось вокруг! Грязь под ногами сменилась белым покрывалом, все сияло белизной, как будто кто-то сделал в городе генеральную уборку. Сергей невольно залюбовался, как мерцает снег в свете фонарей на заснеженных лапах елей, и чуть не прозевал Лизу. Лишь краем глаза он заметил знакомую курточку, промелькнувшую по ступенькам и скрывшуюся за тяжелыми дверьми.
Сергей кинулся следом. Он припал к окну вестибюля и наблюдал, как Лиза сдает куртку в гардероб. «Ишь, прихорашивается», - бубнил он, пока Лиза снимала шапку и причесывалась у зеркала. Как только она направилась к лестнице, Сергей последовал за ней.
- Молодой человек, у нас в верхней одежде не положено! – встала перед ним толстая санитарочка.
- Мне срочно, - отстранил ее Сергей. – Я к завотделению.
- Халат хоть возьми, - буркнула женщина.
- Угу, - кивнул он, накидывая на плечи протянутую голубую тряпку.
В этот момент Лиза скрылась на лестничном пролете, и Сергей бросился за ней. Боясь потерять ее из виду и забыв о всякой конспирации, он вихрем влетел в отделение. Лиза как раз заходила в палату, коридор был пуст. Переведя дыхание и соображая, что ему ответить, если вдруг его кто-нибудь спросит, что он здесь делает, Сергей не спеша, пошел к заветной комнате.
- Лизочка, а мы боялись, что ты по такой погоде не придешь, - услышал он в приоткрытую дверь мужской голос.
- Ну, как же я могу, я же знаю, что вы меня ждете, - ответила Лиза.
- Еще как ждем, каждый день тебя добрым словом вспоминаем. Ты для нас, как свет в окошке. Что бы мы без тебя делали?
«У-у, запел дифирамбы», - скривился Сергей, представляя, как его жене при этом целуют ручки.
- А я сейчас чайку заварю, - щебетала Лиза, - я тут вам слоечки горячие принесла. И сама с вами с удовольствием чаю попью, а то на улице мороз кусается.
Мужчина что-то ответил, но Сергей не расслышал. Звонкий Лизин смех, как иголка, кольнул его сердце и, не выдержав, Сергей вошел в палату.
- Всем добрый вечер! – начал он ехидным тоном, но тут же осекся
Лиза наводила порядок на тумбочке у кровати, что стояла в углу у двери. Опершись на подушку, на ней сидел пожилой мужчина с обрубками ног и без обеих кистей рук. В противоположном углу, у окна, на койке лежал молоденький паренек. Одна нога его была ампутирована чуть ниже колена, на другой не было части ступни. Кровавые бинты говорили о том, что раны были свежие, отчего Сергей невольно поморщился.
- Сережа, – повернулась к нему Лиза, - а ты что тут делаешь?!
- Да, я это… - стушевался Сергей, - заехал коллегу по работе проведать. Он вчера сюда с аппендицитом попал. А когда назад шел тебя увидел. Вот решил тебя подождать, чтобы вместе домой на машине вернуться. А то из-за снегопада транспорт сегодня плохо ходит.
- А-а, понятно, - кивнула Лиза и перевела взгляд на мужчин. – Познакомьтесь, это мой супруг Сергей.
- Очень приятно, - улыбнулся пожилой мужчина и протянул ему обрубок руки, - Николай.
- А я – Миша, - кивнул паренек, через силу чуть приподнявшись на подушке.
- Лежи-лежи, - кинулся к нему Сергей, - я же вижу, что тебе больно…

А потом Лиза заварила в литровой банке чай. Сергей слойки есть не стал («это все равно, что детей объедать», - решил он), а вот от горячего чайку не отказался. Приятное тепло разливалось по его промерзшему телу, а он распахнутыми глазами смотрел, как управляется с чаепитием Николай. Обрубками рук тот то цедил чай через трубочку от капельницы, то ловко подносил ко рту слоеный пирожок.
- Да, я уже с этой бедой десять лет живу, - Николай понял мысли Сергея, - многому научился. Няньки-то у меня нет, один я на этом свете. Пока здоров был, так и друзья были и зазноба. А как на пожаре погорел, один остался: бомж, без друзей и без здоровья. Хорошо хоть, что мир не без добрых людей. Вот Лизонька навещать стала, так вроде, как жизнь мне снова улыбнулась.
- Самое главное, дядя Коля, что вас Бог любит, и на небе вас новый дом ждет и друзья верные, - сказала Лиза, подливая ему чая.
- Любит, да, любит, - закивал Николай. – Это я теперь точно знаю! Вот и тебя Он ко мне прислал, чтобы ты мне, старику, разъяснила, что к чему. У меня ж теперь надежда появилась!..
Они еще долго беседовали, Лиза читала им Библию, отвечала на вопросы. А Сергей слушал и гордился, что его жена так мудро все разъясняет. И когда она так Библию хорошо узнать успела? Надо бы и ему ее почитать, а то неудобно как-то себя в этом вопросе невежей чувствовать…

А когда они засобирались домой, Николай обратился к Сергею:
- Ты не обидишься, если я тебя о чем-то попрошу?
- Просите, - пожал плечами Сергей.
- Не мог бы ты меня к окну поднести, уж очень мне хочется на снег посмотреть. А сам-то я никак не достану, даже если на коляске подъеду. Врача просить об этом неудобно, а больше тут и обратиться не к кому: одни инвалиды или сестрички молоденькие. А ты, я вижу, парень крепкий…
- Да конечно, конечно, - оживился Сергей. Сильными руками он подхватил худое тело и поднес к окну.
Николай оперся култышками ног об узкий подоконник, а обрубками рук стал жадно водить по стеклу, словно хотел дотронуться до снега.
- Колючий, - сказал он Сергею, который поддерживал под мышки, как маленького ребенка. – Я зиму люблю, и снег. В молодости ведь я лыжным спортом занимался, чемпионом области был. Думал до самой старости с лыж не сойду, а оно вон как получилось. Теперь только во сне вижу, как я на лыжах катаюсь, да колючим снежком озябшее лицо растираю.
- А если хотите, я завтра вас на санках покатаю? – пришла идея Сергею.
- На санках, по снегу? – переспросил Николай.
- Да, ну что ты, разве ж ему врачи разрешат? – вмешалась Лиза.
- А мы их и спрашивать не будем, - выпятил вперед грудь Сергей. – Положительные эмоции очень полезны для выздоровления. Главное одежду теплую найти.
- А чего ее искать? Она у меня в пакете под кроватью лежит, там и куртка, и брюки. После того, как последний раз мне из прачки ничего не вернули, я вещи не сдаю.
- Вот и отлично! Мы в это же время придем, когда стемнеет и врачей не будет.
- Что значит «мы»? – спросила Лиза. – Я завтра никак не могу.
- Ну и ладно, - улыбнулся Сергей, - мы вас завтра с сыном навестим.
- Правда, придете? – покосился Николай.
- Конечно, я же обещал.
- Спасибо, я буду ждать…

Сергей никак не мог справиться с улыбкой, которая бестолково расплывалась на его лице. Грудь наполнилась радостью. Не то оттого, что все подозрения на счет Лизы оказались напрасными, не то оттого, что сделал доброе дело.
- Лиз, ты прости меня, дурака, - Сергей взял жену под локоток. – Если честно, то я ведь подумал, что ты влюбилась в кого-то и бегаешь от меня на свидания.
Лиза взметнула на него тонкие брови.
- Честно-честно, - закивал он, - уже представлял себе врача-ловеласа или красавчика-больного. Я ведь не коллегу проведывал, а за тобой следил. Простишь?
- Я так и поняла, - усмехнулась Лиза. – Ладно, прощаю.
- Так вот, - оживился Сергей, - сейчас, думаю, в палату зайду и «застукаю» вас. А когда зашел и этого инвалида увидел, то аж растерялся. А когда все понял, таким идиотом себя почувствовал… Ну это ж надо было заподозрить, что ты в кого-то влюбилась?!
- А вот тут ты оказался прав, - остановилась Лиза и посмотрела в упор на мужа. - Я их, действительно, люблю и не обращаю внимания на то, что они инвалиды. Теперь мне понятно, почему говорят, что любовь слепа. Это потому, что она не замечает никаких недостатков, а видит только достоинства. Понимаешь?

Рейтинг поста:  +23

Mari67na

3 мая 2016 года

2

501

52 комментария