Наконец-то мы все собрались...

       Cветлой памяти Вовы Пушкарева

Морозы на Камчатке ядреные. Вот и эта зима выдалась настолько холодной, что даже Пальма, наша овчарка, не рвалась, как обычно, на улицу, зазывно-радостно виляя хвостом. Она подходила к нам с женой, грустно смотрела на дверь, потом нам в глаза, мол: «Не обессудьте, хозяева, но – надо…»


В этот вечер я немного накатил в честь завершения трудовой недели. Жена ушла к подруге, обсуждать предстоящую встречу Нового года. До праздника еще две недели, а они уже такой кипеж развели: какие салаты, какие горячие блюда, в чем встречать, чтобы соответствовало японскому календарю? Важнейшие вопросы жизни.

Мать позвонила, опять зовет нас с женой на тридцать первое декабря к ним, в деревню. Оно, вроде, и недалеко от города, восемьдесят километров всего, но жена ни в какую! У них, говорит, телевизор плохо принимает, Голубой огонек не посмотреть нормально.

А по мне так нет ничего лучше, чем у них в деревне под самый новый год сходить с отцом в баньку, напариться так, чтобы потом в сугроб нырнуть и взорваться в нем неземным блаженством от миллиардов игл, впившихся в каждый миллиметр тела.


А потом, после баньки, сидеть в жарко натопленной избе, и наблюдать, как мать лепит последний десяток пельменей, суетится, бегая от печки к столу и обратно.



В кастрюле закипает вода, мать бросает туда замороженные в сенях пельмешки, луковицу, а когда сочный запах всплывших пельменей заполняет избу, она еще в бульон добрасывает несколько черных горошин душистого перца и пару лавровых листов. А после - сидеть за столом, всем вместе, и чтобы жена по правую руку, и сестры со своими мужьями рядом. А мать с отцом – напротив.


На столе в большом глиняном горшке – пельмени, источающие густой запах, от которого рот заполняется слюной. В мисках – грузди в сметане, опята маринованные, уксус разведенный, сметана, майонез, хренодер, соленые огурчики и помидоры.


А посреди всей этой вкусноты – запотевший графин с ледяной водкой, и кувшин с клюквенным морсом.

Я в семье – старший брат, и старший геолог на нашем предприятии. Везде – старший. Меня даже дети так и зовут: Старший. Сестренки мои тоже геологи, но судьба им досталась невероятная. Старшая сестренка познакомилась с американцем, коллегой своим, и уехала в Калифорнию, а через несколько лет приходит весточка и от младшей – тоже в Америку улетела, только к земляку своему, с кем когда-то училась в университете. Шлют нам подарки из Америки, пишут раз в три месяца, но прилететь никак не могут, то с отпуском проблема, то с визой… Уже несколько лет мы не можем все собраться вместе, как собирались раньше, когда еще жили в Советском союзе и во времена перестройки.

Пальма встала, многозначительно посмотрела на меня, потом на дверь, и я понял, что как бы мне не хотелось выходить на мороз, другого выхода нет. «Сейчас, милая, подожди минутку», - попросил я свою собаку, а сам подошел к холодильнику, вытащил початую бутылочку «Пшеничной», и капнул себе четверть граненого стакана. Закусил куском колбасы и хрустящим соленым огурчиком. Тепло разлилось по телу. В голове стало легко. Я накинул полушубок, надел шапку, теплый шарф и валенки, и вышел из квартиры вслед за Пальмой.

Мы пошли на заснеженный пустырь за нашими пятиэтажками, Пальма делала там свои дела, а я все прокручивал в голове картину встречи Нового года, как мне хотелось бы, и бормотал себе под нос: «Сестрички мои, мама, отец, дети, женушка! Все увидимся. Жену уговорю, если не на Новый год, так хоть на восьмое марта. К весне и вы, сестрички, сделаете свои визы, и хотя бы на недельку прилетите к нам. Ведь папа уже совсем плох, и встреча со всеми нами даст ему новые силы для жизни».

Я посмотрел на ясное звездное небо. Так легко стало на душе! Я вдохнул морозный воздух, он заполнил мои легкие, потом медленно вышел из меня. А потом… потом я не смог вдохнуть. Словно что-то перекрылось внутри. Без боли в меня вошла ночь, заполнила меня мгновенно и целиком, и я не услышал, как хрустнула под моим отяжелевшим безжизненным телом случайная ветка. Не слышал, как завыла Пальма, почуяв неладное.

… За столом собралась вся родня. Даже сестры прилетели из далекой Америки. И отец с матерью, и жена со взрослыми детьми. Я смотрю на них сверху, и на себя в гробу, и не понимаю, почему они плачут, почему так страдают, и почему удивляются моей улыбке, словно застывшей на лице во время той морозной ночи. Ведь наконец-то мы все собрались!


PS:
Рассказ написан в 2009 г. на основе реальных событий из семьи моих однокурсников.

PPS: не ждите специальных поводов, чтобы встретиться с родными и любимыми людьми, или хотя бы позвонить им и просто сказать, что вы помните их и любите

Рейтинг поста:  +22

Golden_Nut

28 марта 2016 года

1

791

53 комментария